С.М. Прокудин-Горский. Сарты на площади Регистан в Самарканде. 1907 год
XIX век стал для Средней Азии эпохой судьбоносных перемен. Регион, до этого живший по своим собственным правилам, оказался в эпицентре столкновения интересов двух могущественных империй – Российской и Британской. Это столкновение, вошедшее в историю как «Большая игра», предопределило политическую карту и дальнейшее развитие Средней Азии на долгие годы вперед.
Принятие в российское подданство Младшего и Среднего казахских жузов в первой половине XVIII века, стало отправной точкой для более активного вовлечения России в среднеазиатские дела. Это решение, принятое императрицей Анной Иоанновной, было призвано стабилизировать восточные границы империи, подвергавшиеся набегам кочевников. Однако, как вскоре выяснилось, благие намерения не всегда приводят к желаемому результату.
Вместо спокойствия Россия столкнулась с новыми проблемами. Незнание обычаев, традиций и сложных взаимоотношений между казахскими родами не позволило упрочить российское влияние в степи. Набеги на приграничные территории не прекратились, что вынудило империю возводить укрепленные линии для защиты от своих же подданных. К тому же, принятие казахских жузов в подданство открыло Хивинскому ханству возможность вмешиваться во внутренние дела России, поддерживая родовые распри и подрывая стабильность в регионе. Хива, в свою очередь, превратилась в крупный рынок рабов, где русских пленников ценили особенно высоко.
Начало XIX века не принесло существенных изменений. Ситуация в Средней Азии оставалась нестабильной, а отношения с ханствами – напряженными. Кокандское ханство также не оставалось в стороне, подстрекая кочевников против России и русских, организуя разбойничьи набеги на караваны и обкладывая российских подданных налогами в свою пользу. Всё это вынуждало Россию усиливать охрану караванов, строить новые крепости и укреплять границы.
Однако, помимо политических и военных аспектов, в регионе набирал обороты и экономический интерес. С развитием российской промышленности росло значение товарообмена с кочевниками и среднеазиатскими ханствами. Кочевники поставляли в Россию лошадей, шкуры, пух, сало, а ханства – бумагу, ткани, сухофрукты, шелк и пряности. Россия, в свою очередь, экспортировала в Среднюю Азию продукцию своих заводов и фабрик.
В 30-е годы XIX века на среднеазиатском горизонте появился новый, крайне опасный конкурент – Великобритания. Завершив завоевание и освоение Индии, англичане начали активно проникать в соседние азиатские государства, такие как Афганистан, Иран, Бухара, Коканд и Хива, стремясь расширить свои рынки сбыта. Фридрих Энгельс писал о том, что острая необходимость беспрерывного расширения торговли заставляла английскую торговлю наступать на Внутреннюю Азию одновременно с двух сторон – с Инда и Черного моря.
Английские разведчики и эмиссары начали активно действовать в регионе, изучая обстановку, устанавливая контакты с местными правителями и подготавливая почву для британского влияния. Мир Иззет Улла, Муркфорт, Бёрнс, Гиникбергер, Вейберг, Конолли, Стоддарт, Аббот и Шекспир – это лишь некоторые имена из длинного списка британских агентов, работавших в Средней Азии в первой половине XIX века. После казни нескольких разведчиков в Бухаре англичане стали засылать в регион разведчиков-индийцев под видом купцов.
К 1816 году Великобритания вытеснила Россию с афганского рынка, к 1829 году добилась ослабления российского влияния в Персии, Индия была потеряна для России окончательно, и наступил черёд ханств Средней Азии. Английские эмиссары стремились воздействовать на умы правителей ханств, используя широкий арсенал средств и доводов. Они пытались создать на восточном побережье Каспийского моря и в верховьях Амударьи и Сырдарьи британские опорные пункты, настраивали ханов против России, требовали от них пропуска англо-афганских отрядов через их территории, подкупали их, навязывали им своих или турецких военных инструкторов, поставляли оружие.
Капитан Джеймс Аббот, действовавший в Хиве в 1840 году, пытался втянуть ханство в орбиту британской политики и обострить его отношения с соседями. Он стремился организовать совместное хивино-кокандское выступление против Бухары для освобождения задержанного там полковника Стоддарта, угрожая в противном случае «ввести британскую армию» в Среднюю Азию. Аббот занимался и разведкой, собирая информацию о пограничных войсках и действиях России в регионе. Он даже завербовал несколько хивинцев, которые собирали для него нужную информацию. Англичане не брезговали и обманом. Аббот утверждал, что «русские – неверные, кяфиры», а англичане – чуть ли не потомки пророка Мухаммеда, даже не знающие о существовании свиньи. Этот хитрый приём помог ему получить от хана отряд и орудия для укрепления берегов Мангышлака.
Используя демпинг, британцы вытесняли с рынков Средней Азии русские товары. Сначала они продавали свои товары по очень низким ценам, а затем, вытеснив русских конкурентов, резко повышали цены на свои изделия. Эти методы дали основание русскому публицисту Г. Каменскому назвать Англию «страшным соперником России в торговле и промышленности».
Несмотря на активную наступательную политику, англичанам не удалось добиться крупных успехов в Средней Азии. В ханствах сложилось стойкое мнение, что англичане никогда не приходят в какую-либо часть Азии без особых целей и, в конце концов, становятся её хозяевами. К тому же, двойственная политика англичан, которые, с одной стороны, стремились расположить к себе, например, эмира Бухары, а с другой – поддерживали наступление афганцев на бухарские территории, также не способствовала укреплению их позиций в регионе. Бухарские купцы извлекали большую прибыль из торговли с Россией, и для ханства было важным поддерживать эти отношения.
Осознавая масштаб угрозы, исходящей от британской экспансии, русские политики и предприниматели не сидели сложа руки. В Оренбурге и Омске формировались торговые караваны, направлявшиеся в ханства. Вместе с караванами правительство посылало образованных офицеров и горных инженеров, которые собирали информацию о путях передвижения, судоходных реках, полезных ископаемых, экономике и внутриполитическом состоянии ханств. Русские специалисты собирали те же сведения, которыми интересовались британские эмиссары, а также вели военную разведку.
Путешественники, геологи и дипломаты, такие как Егор Петрович Ковалевский и Яков Васильевич Ханыков, оставили ценные описания среднеазиатских территорий, дорог, рек и горных хребтов. Ханыков, знаток Средней Азии, представил императору Николаю I рапорт «Настоящее политическое значение Средней Азии (с точки зрения англо-русского соперничества)», в котором подробно анализировал состояние русской торговли в ханствах в сравнении с британской.
Российские предприниматели требовали от правительства содействия в организации акционерных обществ, создании опорных пунктов на восточном берегу Каспия, открытии судоходства на Амударье, обеспечении безопасности русской торговли в ханствах и равных для русских купцов прав с местными торговцами на рынках Бухары, Коканда и Хивы.
Правительство империи пыталось установить с ханствами дипломатические отношения и обменяться полномочными представителями. К хивинскому хану предъявлялись требования, включавшие отказ от враждебных действий против России, претензий на суверенитет над русско-подданными казахами и туркменами, потворство укрывательству мятежников, непрепятствование транзитной караванной торговле, прекращение сбора пошлин на Сырдарье, предоставление русским купцам равных прав с хивинцами, предоставление России права свободного судоходства на Амударье и допуск постоянного агента Российской империи в ханство. Эти требования, по сути, означали признание вассальной зависимости ханства от России, что соответствовало реалиям времени, когда британские соперники добивались того же.
Крымская война стала поворотным моментом в отношениях России с государствами Средней Азии. Поражение в войне понизило статус России на международной арене и закрыло ей путь в Европу. Карл Маркс писал, что для Российской империи путь в Европу закрыт, но остаются южный и юго-восточный пути – Бухара, Персия, Афганистан, Ост-Индия и Константинополь. Однако эти направления были заблокированы «страшным врагом», и оставалась только Средняя Азия.
Экспансия в Среднюю Азию, развитие экономических связей с другими странами Востока, с точки зрения правящих кругов России, давали возможность восстановить пошатнувшийся военно-политический престиж и создать предпосылки для противодействия Великобритании. Востоковед В.В. Григорьев писал о том, что необходимо установить в регионе порядок и безопасность, чтобы создать условия для развития торговли и улучшения благосостояния местного населения.
Русских фабрикантов интересовали среднеазиатские ханства как рынки сырья, особенно хлопка. Крупный текстильный фабрикант А. Шипов указывал на важное значение хлопчатобумажной промышленности в экономической жизни России и на роль Средней Азии как потенциального источника сырья.
Наместник Кавказа, князь А.И. Барятинский, предложил проложить железную дорогу между Каспием и Аралом, усилить военную флотилию на Каспийском море, укрепить Бакинский и Петровский порты и занять какой-либо пункт на восточном берегу Каспия, чтобы открыть путь к Аральскому морю и организовать судоходство по Сырдарье. В военных кругах России понимали, что Средняя Азия может быть прекрасным плацдармом, с которого удобно было бы угрожать вторжением в Индию.
Конец 50-х – начало 60-х годов XIX века в России ознаменовались обсуждением крестьянского вопроса и среднеазиатской проблемы. «Англичанка гадит» – эта фраза отражала общее настроение в российском обществе. Полемическую активность российских газет и журналов не могли не заметить в Англии и не понять, что Россия собирается взять реванш за поражение в Крымской войне. С этого времени начинается англо-русская гонка за господство в Средней Азии.
В Петербурге понимали необходимость решительных мер в Средней Азии, но этому мешали отвлекающие факторы, такие как незавершенная война на Кавказе. К тому же, после поражения в Крыму российское дипломатическое ведомство проявляло осторожность, опасаясь враждебной реакции Европы. Власти на местах, то есть в Оренбурге и Омске, лучше знавшие обстановку на их южных границах, подталкивали центр к принятию радикальных мер.
В 1858 году командир Оренбургского корпуса и оренбургский генерал-губернатор А.А. Катенин настаивал на проведении «твердой политики». Он подчеркивал слабость политического влияния Российской империи в среднеазиатских ханствах, где даже русские торговцы не могли появиться, не опасаясь насилия и смерти. Катенин предлагал соединить Сырдарьинскую и Сибирскую линии, создать Каспийско-Аральскую флотилию, захватить кокандские крепости Джулека, Яны-Кургана, Туркестана и Ташкента, а затем подчинить и Бухарское ханство.
В Петербурге были одобрены лишь некоторые из предложений Катенина, такие как усиление Аральской флотилии и постройка нового укрепления. Наступательные действия в отношении Кокандского ханства были отвергнуты. Россия не была готова к военным походам за тысячи верст от европейской части, в степях и пустынях. Однако власти Оренбурга продолжали вести исследовательские и разведывательные мероприятия, как и англичане.
В течение 1861–1863 годов в околоправительственных кругах обсуждался вопрос о наступлении в глубь Среднеазиатского региона. Военным министром был назначен Д.А. Милютин, который был сторонником активных действий в Средней Азии. Военные круги склонялись к завоеванию среднеазиатских ханств, тогда как Министерство иностранных дел предпочитало добиваться предоставления Российской империи политических и экономических привилегий в регионе при помощи дипломатических переговоров.
Российское правительство учитывало внутреннюю обстановку в Кокандском ханстве, где обострялась межфеодальная и межплеменная борьба. Возмущенные новым налогообложением кочевники-казахи осадили Ташкент, в Ферганской долине восстало племя кипчаков. Хан Худояр был вынужден бежать в Маргилан.
В конце 1862 года обстановка в Средней Азии серьезно беспокоила российское правительство. Стало известно, что англичане произвели необходимые приготовления к открытию судоходства по Амударье. Милютин писал: «Мы должны во что бы то ни стало противодействовать этому покушению».
Помогли все те же англичане. В связи с восстанием 1863 года в Польше во французской и британской печати началась кампания против России. Нерешительный император Александр II принял сторону своих решительных советников из военного ведомства. Д.А. Милютин подготовил доклад о наступательных действиях в Средней Азии, который 20 декабря 1863 года был утвержден царем и стал программой действий в Средней Азии.
Императорский указ от 20 декабря 1863 года знаменовал начало нового этапа во внешней политике России в Средней Азии. К концу 1863 года фактически завершился период разведывательных экспедиций, дипломатических переговоров и случайных военных походов. В 1864 году началось планомерное проникновение российских войск в сердце Средней Азии. Ближайшей целью военных было занятие линии Сузак – Аулие-Ата, а конечной и важнейшей целью – включение в состав Российской империи Ташкента и Туркестана, заключение выгодных договоров с правителями среднеазиатских ханств и укрепление в них российского влияния.
Началась новая глава в истории Средней Азии, ознаменованная вооруженным столкновением Российской империи с ханствами, и постепенным подчинением региона власти Российской короны. «Большая игра» продолжалась.
* * *
Данное эссе подготовлено по материалам одной из глав книги известного историка Евгения Глущенко, посвященной завоеванию и преобразованиям Средней Азии, на территории которой было образовано Туркестанское генерал-губернаторство Российской империи. В книге автор подробно описал процессы присоединения к России регионов, сложившихся вокруг Ташкента, Самарканда, Бухары, Хивы, Коканда и др., и последующая их цивилизация. В книге представлено участие в этих процессах российских императоров, в первую очередь Александра II, приводится галерея видных российских военных и административно-хозяйственных деятелей. Представляемый читателям труд в определённой степени является ответом на вызов со стороны историков независимых государств, в первую очередь Узбекистана, «труды» которых непрофессиональны, зачастую фальсифицированы и отличаются неприятием очевидных фактов. Такие «откровения», отягощенные к тому же агрессивной русофобией, переходят в учебники истории для средних учебных заведений и отравляют сознание современных поколений населения этих стран.
Источник:
Е.А. Глущенко. «Россия в Средней Азии. Завоевания и преобразования.» М.: Центрполиграф, 2010 г.
Источник:
